dada [4]

Alex Ovechkin написал(а) к All в May 01 02:42:02 по местному времени:

=== Cut ===

смерть -- более не спасение души от земных несчастий, смерть
стала рвотой, криками, тошнотой. Дадаисты Кабаре Вольтер приняли
брютизм, и не подозревая о его истинной философии; на самом деле,
они стремились к противоположному: удобству, успокоению души,
бесконечной колыбельной, искусству, абстракции. Им хотелось
найти моральный предохранительный клапан:
"... В омерзении от резни Первой Мировой Войны, мы посвятили
наши усилия Изящным Искусствам," "Что-то типа Кандидов
против современности" -- что-то типа четырехслойного одеяла.
Но дада вырос в существо, стоявшее на голову выше всех
присутствующих. Вы понимаете? Мы -- психиатры; мы -- германцы;
мы -- читали Ницше; мы знаем, что глядеть слишком долго
в глаза чудовищ значит рисковать превратиться в одного
из них -- ЗА ЭТО НАМ И ПЛАТЯТ."

Интерес Хьюльзенбека к пограничным случаям и откровенной
психопатии -- ключ к пониманию истории Дада в Берлине.
Хьюльзенбек (единоличный диктатор в кадровых и всех
прочих вопросах) отказался принять в Клуб Дада Курта
Швиттерса, впоследствии прославившегося картинами
из склеенных окурков. Хьюльзенбек заявил, что ему неприятна
буржуазная физиономия Швиттерса. На самом деле,
Швиттерс был богатым идеалистом от искусства, далеким
и от нигилизма и от агрессии расщепленного сознания -- две крайности,
между которыми осциллировало сердце берлинского Дада.

Если верхом циничного нигилизма и контролируемой истерии
следует считать Диктатордада Хьюльзенбека, то противоположный
полюс занимал Обердада -- Йоханнес Баадер. Баадер,
перед войной -- преуспевающий богатый архитектор
1875 года рождения (гораздо старше остальных
берлинских дадаистов),
сместился сознанием по мере вступления войны в
свои права. Он считал себя Повелителем Мира
(от этого -- Обердада); в дни более-менее ясного
сознания Баадер был Джозеф Смит, основатель мормонизма,
а в дни наступления болезни -- Иисус Христос.
Люди, далекие от брютизма, могут счесть,
что Баадер был здоров, и его шизофрения -- поза,
принятая для усугубления парадокса, что-то вроде
требования права писять и какать разными цветами.
Но нет, у Баадера был сертификат, удостоверяющий
психическую болезнь (лицензия охотника, называл
этот сертификат Хьюльзенбек) -- из-за этого сертификата,
Баадер использовался остальными дадаистами в кажетсве
живого тарана. 17 ноября 1918 (или 16 августа 1918,
или 1917), через 10 дней после объявления Советской Республики
в Баварии, Баадер явился в Берлинский Кафедрал.
Взгромоздившись на алтарь (или верхом на лошади)
Баадер провозгласил:

"ДАДА СПАСЕТ МИР!"
"ХРИСТА -- К ЧЕРТУ!"
"КТО ТАКОЙ ТЕБЕ ХРИСТОС? ХРИСТОС ТАКОЙ ЖЕ, КАК И ТЫ --
ЕМУ НАЧХАТЬ НА ТЕБЯ"
"НАМ НАЧХАТЬ НА ИИСУСА ХРИСТА"
"ВЫ НАСМЕХАЕТЕСЬ НАД ХРИСТОМ, ВАМ НА НЕГО НАЧХАТЬ"

Есть и другие версии; наиболее радикальная утверждает, что
произнесены были слова "ХРИСТОС -- ЭТО КОЛБАСА".
На следующий день, все газеты обошло заявление о смерти
Баадера -- на следующий еще, "Обердада Воскрес".

Не следует читать союз между Баадером и Дада
как циничную эксплуатацию больного человека; в соответствии
с изложенной Хьюльзенбеком доктриной брютизма, распад
личности Баадера был естественным следствием, проявлением
и идеалом брютизма. Точно так же, как пассионарный парадоксалист
Тцара был тем Дада живого искусства, о котором писал Балл -- немолодой
шизофреник Баадер был Дада брютизма, о котором говорил
Хьюльзенбек.

Высшей точкой берлинского Дада (акцией, безупречной
как с метафизической, так и с чисто художественной
точки зрения) было создание Баадером
Общества Христов с ограниченной ответственностью.
В своих мемуарах Рауль Хаусманн, ближайший друг Баадера,
описывает эту историю так.

В Баадере я видел человека, способного на
службе идеи проломить головой кирпичную стену.
В июне [1917], нам с Баадером и Францем Юнгом
стало ясно, что массы нуждаются в потрясении,
способном избавить их от ступора... Я взял с собой
Баадера в поля близ Сюденде, и сказал ему "Все будет твое,
если ты сделаешь как я говорю тебе. Епископ Брунсшика отказался
признать в тебе Иисуса Христа, и ты отомстил ему, осквернив
алтарь в его церкви. Это недостаточно. С сегодняшнего дня,
ты будешь Президент Общества Христов, Ltd., и будешь
вербовать членов общества. Ты должен убедить всех,
что они тоже могут быть Христом, если пожелают. заплатив
50 марок твоему обществу. Члены общества могут
не подчиняться земной власти и будут автоматически
не годны для службы в армии. Ты оденешь
темно-красные ризы...

Согласно гностикам, Христос -- Знающий, человек, осознавший
свою божественную природу.

Последнее упоминание Баадера в летописи и иконографии Дада такое
(из мемуаров Веры Бройдо-Конн, подруги Хаусманна).

[Примерно в 1930] Гитлер был в начале своего [окончательного
возвышения]. Одним из наиболее странных симптомов того, что
последовало, было невероятное число людей, думавших, что они
Христос... У каждого были свои апостолы и ученики. Христы были так
многочисленны, что было решено собрать Конгресс Христов, чтобы
найти для себя истинного Христа среди самозванцев. Было лето, и
в Тюрингии Христы появлялись как грибы после дождя. Собрание
было организовано в центре луга, неподалеку от города, и
Баадер поступил необыкновенным образом.

Будучи в то время журналистом, Баадер имел пропуск на
самолеты Люфтханзы, позволявший ему летать в любое место
бесплатно, если он отправлялся на важный митинг в Германии.
Он позвонил в компанию, и попросил отвезти его в Тюрингию
и высадить в середине луга. Так и было сделано.

Все присутствовавшие на митинге встали и собрались в
огромный круг. Вокруг каждого Христа стоял круг
почитателей и учеников. Христы направились к середине поля,
за каждым ринулись его апостолы: беспорядок давка, столпотворение.
Неожиданно в центре поля опускается
самолет, из него выходит Баадер и
молча уходит прочь.

С окончательным крахом Германской Революции,
Хьюльзенбек оставил занятия "искусством".
В 1920-х и 1930-х он становится иностранным
корреспондентом берлинских газет, берет интервью у
Чан Кай-Ши, присутствует на похоронах Сунь Ятсена.
В перерывах между путешествиями, он практикует психиатрию.
В 1936-м в Гитлер произносит историческую
Нюрнбергскую Речь против Дада; к Хьюльзенбеку
в дверь стучится Гестапо с вопросом
"Здесь ли живет дадаист Хьюльзенбек?" --
"Здесь живет врач Хьюльзенбек", -- отвечает
жена. Хьюльзенбек эмигрирует в Штаты, селится в
Нью-Йорке, и живет жизнью уважаемого и высокооплачиваемого
психоаналитика до самой смерти. В 1969, за пять лет до смерти,
Хьюльзенбек обмолвится: "Я был хорошим доктором, но я был плохим
дадаистом..."

В Америке Хьюльзенбека звали Чарльз Р. Хьюбек.

* === Cut ===

---