forum.wfido.ru  

Вернуться   forum.wfido.ru > Прочие эхи > RU.BIOLOGY

Ответ
 
Опции темы Опции просмотра
  #1  
Старый 01.07.2017, 22:50
John Zaicev
Guest
 
Сообщений: n/a
По умолчанию [SU.GENERAL] Разное

John Zaicev написал(а) к All в Jul 17 22:42:49 по местному времени:

─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─
√ Форвард произведен John Zaicev (2:5080/244)
/·Area·/ : SU.GENERAL (Почти обо всем)
/·From·/_ : John Zaicev, 2:5080/244 _(01 Июл 17 22:03)
/·∙To∙·/ : All
/·Subj·/ : Разное
─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─

@MSGID: 2:5080/244 5957df0f
@PID: GED+W32 1.1.5-b20060703
@CНRS: CP866 2
[√] Приветствую, All !

ПОЛЬЗУЮЩИЕСЯ ОРУДИЯМИ
Сегодня некоторые из животных, живущих на Земле, научились сжимать в клюве, в клешне, в лапе первые, примитивные орудия, те, что дает им природа. Чаще всего таким орудием служит камень. Морская выдра, подняв камень со дна, его острым краем открывает раковины моллюсков. Осьминог также предпочитает во время охоты пользоваться камнем. Выбрав камень нужных размеров, он берет его в щупальцу и, подкравшись к полураскрытой раковине, быстро вставляет камень в створки, не давая им закрыться. Некоторые морские птицы камнями разбивают раковины улиток. Другие, живущие далеко от моря, тоже обращаются к камню. Как разбить яйцо страуса, если прочная скорлупа не поддается клюву? Тогда гриф берет в клюв камень. Он поднимает голову и, резко мотнув шеей, бросает его в цель. После должного числа промахов и скользящих попаданий один из камней разбивает, наконец, скорлупу, и грифы принимаются пировать. Так же поступают с яйцами страуса ястреб и некоторые виды луней. Нередко пользуются камнем и обезьяны. Шимпанзе, живущие на свободе, разбивают камнями орехи. <Такие примеры,- пишет известный исследователь Реми Шовен,- наводят на мысль о родстве с <галечной культурой> австралопитеков, использовавших камни почти без

обработки>. Но не только высшие животные, не только позвоночные идут
обработки>сегодня путем, на который когда-то ступила нога человека.
обработки>Наблюдения приносят нам подобные факты даже из царства насекомых.
обработки>Вырыв норку в земле, осы обычно утрамбовывают землю вокруг нее.
обработки>Многие делают это, зажав в челюстях камешек и пользуясь им, как
обработки>молотом. Правда, камень не везде и не всегда пригоден. Но разве
обработки>вокруг нет ничего другого, что может быть использовано как
обработки>орудие? Некоторые крабы, когда на них нападают, хватают клешней
обработки>актинию и держат ее так, чтобы жгучие нематоциты попадали прямо
обработки>на врага. Вообразите положение дельфина, который хотел бы
обработки>пообедать угрем, а угорь этого совершенно не хочет и забился в
обработки>узкую щель на дне. У дельфина нет рук, нет лап, нет даже клешней.
обработки>Есть сообразительность. И этого оказывается достаточно. Дельфин
обработки>ловит рыбу скорпену и, зажав ее в челюстях, колючками скорпены
обработки>выгоняет угря из укрытия. Примерно так же поступает и дятловый
обработки>вьюрок на Галапагосских островах. Доставая червяков из глубоких
обработки>расщелин, он пользуется для этого длинным шипом, который держит в
обработки>клюве. Если такое орудие особенно удачно подобрано и удобно, он
обработки>подолгу может носить его с собою в клюве, перелетая с ним с ветки
обработки>на ветку и с дерева на дерево. Если же такой шип или палочка
обработки>чем-то не устраивает его, он принимается его обрабатывать

- обламывает лишние ответвления, укорачивает. Когда подобные действия совершает человек, мы говорим - он изготовляет орудия. Чтобы убедиться в этом - в способности именно изготовлять орудия,- подопытным сойкам в клетку поместили полоски бумаги. Корм же расположили вне клетки, так, чтобы сойки видели его, но достать не могли. Как поступили птицы? Они стали скручивать полоски бумаги, изготовляя из них жгуты, и подтаскивать ими кусочки корма. Было бы странно, если бы до изготовления орудий не додумались те, кого мы почтили, произведя в ближайшие свои прародичи - обезьяны. Шимпанзе демонстрируют это, когда хотят пить. Можно, конечно, напиться, припав к воде ртом, можно зачерпывать воду лапой. Но многим шимпанзе почему-то это кажется унизительным. Не достойней ли поступить так, как сделал бы на их месте человек - сорвать лист и, свернув его, изготовить подобие стаканчика? Большинство так и поступает. Гденибудь на берегу тропической речки или водоема можно видеть, как они, сидя на корточках, опускают в воду самодельные стаканчики и пьют. Пользуются обезьяны и палкой, сбивая ею иногда плоды с деревьев. К палке обращаются некоторые из них и в минуту опасности. Для шимпанзе палка не только дубинка, но и дротик - они пытаются метать ее в цель, хотя и не очень ловко. Группа шимпанзе шла по саванне, шла по своим обезьяньим делам, которые представлялись им, наверное, не менее важными, чем нам наши. Вдруг вожак поднял руки, все замерли - за невысокими деревьями лежал молодой леопард. Его глаза сверкали, хвост шевелился, а лапы злобно били сухую землю. Только короткое мгновенье длилась пауза, через секунду шимпанзе шумно бросились к деревьям. Но не для того, чтобы спастись, забравшись на них. Обезьяны стали поспешно выламывать ветки и молодые деревья, изготовляя из них дубинки. Размахивая палками, с угрожающими криками они двинулись на врага. Леопард не убегал. Он попрежнему бил лапами землю, а хвост его шевелился от ярости. Один из шимпанзе оказался смелее других. Он подбежал к леопарду и изо всей силы наотмашь ударил его палкой. Удар оказался такой силы, что макет леопарда, поставленный там учеными, сразу пришел в негодность. Будь на его месте живой настоящий зверь, он оказался бы сильно ранен или даже убит. Итак, шимпанзе не только пользуются своего рода орудиями, но и создают их. Даже в такой критической ситуации они стали поспешно изготовлять <дубинки>. Шимпанзе используют также и палки, предназначенные для <мирного труда>. Раскопав палкой
вход в термитник, они засовывают ее туда и слизывают вцепившихся в нее термитов. Но вот что важно - прежде чем использовать палку, шимпанзе обламывают лишние сучья и листья. Если палка слишком толста, обезьяна расщепляет ее. Так же поступал шимпанзе Парис в опытах советской исследовательницы Н. Ладыгиной-Коте. В другом случае, когда в клетке оказался сильно изогнутый проволочный прут, Парис старательно выпрямлял его. Во всех этих ситуациях обезьяна не просто пользуется предметом, но изготовляет орудие. <Огромное количество наблюдений, накопленных к сегодняшнему дню,- отмечал член-корреспондент АН СССР Л. В. Крушинский,- показывает, что животные не только используют для самозащиты или добывания корма уже готовые орудия, но и создают их>.
<ЯЗЫК ПТИЦ И ЗВЕРЕЙ>
В течение тысячелетий занимаясь пчеловодством, люди не задумывались, как общаются пчелы. Почему стоит одной-единственной пчеле найти корм, как туда устремляются сотни пчел. Как они узнают об этом? Сейчас язык пчел перестает быть загадкой. Вернувшись в улей, пчела-разведчица начинает <описывать восьмерку>. Если за минуту сделано восемь таких фигур, следует лететь по прямой от улья 3 километра. Если танец идет в более высоком темпе, цель ближе. 36 восьмерок в минуту означает, что корм всего в 100 метрах от улья. Язык танца передает и направление полета - угол по отношению к солнцу. Сообщаются между сбой, передавая друг другу информацию, и другие существа. Причем информация эта может быть порой довольно сложной. Разведчика муравья запустили в лабиринт, в дальнем конце которого находилась сладкая приманка. Обнаружив ее, разведчик поспешил наружу и, встретив муравьев-фуражеров, <объяснил> им, как найти лакомство - они тут же устремились в лабиринт. Не блуждая, не попадая в тупики, фуражеры двигались прямо к приманке. На каждом повороте, каждой развилке они безошибочно поворачивали куда следовало. При повторении эксперимента выявилась важная закономерность - чем более сложным оказывался маршрут, тем больше времени требовалось на передачу информации. И наоборот: если всякий раз поворачивать нужно было только в одну сторону - влево или вправо, времени на <пересказ> маршрута нужно было значительно меньше. Эксперимент этот поставлен в Новосибирском биологическом институте. В отличие от привычной нам звуковой речи, у других существ значительную роль играют жесты, позы, запахи. Бессмысленные, казалось бы, ныряния уток - это сложная манера выразить отношение друг к другу, от приветствия до полнейшей неприязни. Несут определенный смысл и имеют значение и большинство поз, которые принимают животные - свои у каждого вида. Поклон у псовых значит: <Это игра>. У обезьян такое же четкое значение имеет жест. При виде приближающихся людей шимпанзе поднимает руку. Остальные, заметив сигнал, разбегаются. Значительно больше оттенков имеет звуковой сигмал. У кур, например, сигнал <опасность> разделяется на вариации: <опасность далеко>, <опасность близко>, опасность-коршун>, <опасность-человек>. У человека важным фактором развития речи исследователи считают <давление отбора>. В первобытном коллективе охотников нужно было уметь передать и уметь быстро понять информацию о поведении дичи. Но ведь такая же задача стоит и перед другими охотящимися сообществами. Не потому ли, спрашивают этологи, v волков, которые охотятся стаей, развилась сложная система звуковой сигнализации У разных видов - и различная сложность общения. У летучих мышей обнаружено не менее двух десятков устойчивых звуковых сочетаний. Есть ли язык у лошадей? <Да,- отвечает известный английский гипполог Дж. Блэйк.- Я наблюдал за лошадьми,- пишет он,- в течение двадцати лет, и мне удалось уловить 100 лошадиных сигналов и звуков, с помощью которых лошади объясняются>. Наблюдая жизнь ворон, этологи насчитали около 300 устойчивых возгласов. Значение их зависит от частоты повторения, меры хриплости и т. д. Некоторые из таких сигналов уже расшифрованы. Воспроизведенные с магнитофонной записи, они неизменно вызывают именно ту реакцию, которая ожидается. Так, воспроизводя некоторый вид карканья, можно заставить ворон сняться с места, устроить <собрание>. Самая сложная система общения, очевидно, у дельфинов. Общаясь только с детенышем, самка дельфина употребляет до 800 звуков. Наблюдая за дельфинами, известный исследователь Дж. Лилли пришел к выводу, что они обладают высокоразвитой речью. В коре головного мозга дельфинов, пишет он, находится больше извилин, чем в головной коре человека. Вся их кора, как и у человека, дифференцирована, и в ней можно найти все шесть слоев. Следовательно, у дельфинов тоже существуют в мозгу ассоциативные области, как и у человека. Последнее важно в том смысле, что речь относится именно к областям мозга, ведающим <ассоциативным мышлением>, Больше других, судя по всему, изучены языки обезьян. Сейчас исследователи не сомневаются, что шимпанзе могут передавать друг другу сообщения не менее сложные, чем дельфины. Шимпанзе, как и другие животные, имеют своих вожаков, своих лидеров. Такому вожаку показали лакомство, спрятанное в кустах, в парке, и после этого возвратили в вольер, где были другие его собратья. Буквально через несколько секунд все шимпанзе пришли в величайшее волнение. Они рвались из вольера, как стая гончих, готовых броситься по следу. В других случаях, когда вожака возвращали в вольер, ничего не показав, шимпанзе оставались спокойны. Значит, каким-то образом вожак мог оповестить остальных о своей находке? Когда опыт усложнили, результаты оказались еще более удивительны. Из вольера выпускали в парк шимпанзе и показывали ему большой тайник с лакомствами. После этого выпускали другого и ему показывали другой тайник и тоже с лакомствами, но значительно меньшего размера. После этого обоих шимпанзе возвращали в вольер, и спустя какое-то время выпускали всех обезьян в парк. Как вели они себя? Предводительствуемые шимпанзе, который знал, где тайник, всякий раз они устремлялись к большему из них и, только опустошив его, отправлялись к меньшему. Опыт этот повторялся многократно, и каждый раз шимпанзе вели себя именно так. Советский исследователь кандидат биологических наук
Е.Н. Панов, комментируя эти эксперименты, подчеркивает, что у шимпанзе существует <тип коммуникации >, позволяющий им вполне намеренно сообщать друг другу сведения о пространственном размещении объектов и даже об их качестве и количестве. Ряд исследователей считает, что для диалога нужно не изучать язык животных, а их самих научить языку людей. Задача заключалась в том, чтобы построить двусторонний контакт, двусторонний обмен информацией. В конце концов в какой-то мере этого удалось добиться. Американские исследователи начали работать с молодой шимпанзе по кличке Сара. Перед ней клали два одинаковых предмета, скажем, две ложки, и между ними знак < = >, <одинаковый>, знак тождества. Предметы варьировались, а знак оставляли тот же. Сара запоминала эту связь. Потом стали класть разные предметы, скажем ложку и чашку, но теперь между ними был другой знак < Ф >, означавший отсутствие тождества, <разный>. После этого был введен третий символ <?>, означавший <что? какой?> Теперь Сара стала решать задачи, которые до этого не приходилось решать ни одному шимпанзе. Перед ней клали ключ, рядом пластмассовый жетон со знаком < = > и такой же жетон со знаком <?>. Фраза читалась примерно так: <Ключу подобно что?> Именно так понимала ее Сара. Чтобы ответить на вопрос, из кучи самых различных предметов она выискивала другой ключ и клала его на место знака <?>. Получалось <ключу подобен ключ>. Когда составление таких фраз стало для нее настолько простым делом, что она стала явно скучать <на уроках>, был введен другой вопрос со знаком <не подобный>, <разный>. <Пробка не подобна чему?> Теперь на место жетона <?> Сара клала любой предмет, кроме пробки: <Пробка неподобна ключу>, <Пробка неподобна чашке> и т. д. Когда и это было усвоено, последовали знаки <да> и <нет> (<не>). Теперь перед Сарой клали три жетона: <?>, <не> и жетон, обозначавший, например, <яблоко>. Все вместе следовало читать: <Что не есть яблоко?> В качестве ответа Сара тут же выбирала жетон, изображавший хлеб, банан или апельсин, и составляла ответ: <Хлеб не (есть) яблоко>. Постепенно были введены жетоны с символами формы, размера, цветов. <Круглое что?> - спрашивали Сару. <Мяч> - отвечала она. <Маленькое что>? - <Шарик>. Объясняя цвета, экспериментаторы не стали показывать ей коричневого цвета, только выложили фразу из жетонов-символов: <Шоколад цвет коричневый>. Этого оказалось достаточно. Сара тут же стала безошибочно отличать коричневый цвет от прочих. Исследователи не ожидали такой реакции: в тот момент, когда была составлена эта фраза, самого шоколада рядом не было. Значит, образ его, достаточно четкий, существовал в сознании шимпанзе? Это расходилось с общепринятым представлением. <Способность думать о предметах, не наличествующих здесь и в данный момент, считается присущей только человеку> - так комментировал этот эпизод один из участников опыта. Сара показала, что шимпанзе это присуще также. Вскоре Сара смогла сама с помощью жетонов составлять короткие фразы, которыми описывала то, что происходило: <Мэри кладет яблоко (на) поднос>, <Мэри моет банан, дает Саре>: Однако самая большая сложность общения была достигнута, когда экспериментаторы ввели в обиход знак, обозначающий в логике <если/тогда>. Теперь Сара должна была понять такую составленную из жетонов фразу: <Если Мэри дает Саре шоколад, тогда Сара берет яблоко>. Сара научилась и этому. После того как одна из участниц опыта давала ей шоколад, Сара шла к другому столику и из разных предметов и фруктов, разложенных на нем, брала именно яблоко. Иногда предлагалось несколько вариантов: <Если Мэри берет красную карточку, Сара моет банан>. <Если Мэри берет синюю карточку, Сара кладет банан на желтый поднос>. Когда Мэри выбирала синюю карточку, шимпанзе брала банан и клала его именно на желтый поднос. 150 слов-понятий - таков был объем знаний, которыми Сара овладела в конце своего <курса>. Эти эксперименты вызвали большой интерес зоопсихологов во всем мире. Комментируя их, советский исследователь К. Фабри писал: <Как показали эксперименты, в которых Сара составляла <фразы> с применением сопоставительных знаков <на>, <если/тогда>, <и>, обезьяны способны к установлению связей между предметами и явлениями в наглядно обозреваемой ситуации. К аналогичному выводу еще ранее пришли советские зоопсихологи> По мнению руководителя подобных же исследований, проводящихся в университете штата Джорджия, <человекообразные обезьяны обладают способностью пользоваться символами, обозначающими предметы, которые не присутствуют здесь в данный момент, т. е. символами, соответствующими семантическим категориям человеческого языка>. По несколько иному пути пошли исследователи, тоже американские, из Невадского университета. Задавшись той же целью - научить животное общаться на языке человека, они стали обучать шимпанзе языку жестов, языку, которым пользуются глухонемые. С первых же дней жизни шимпанзе Уошо видела рядом людей, которые ни разу не произнесли в ее присутствии ни единого слова, они общались только посредством языка жестов. Настал день, когда шимпанзе <заговорила> тоже. Оказавшись в саду, Уошо стала делать на пальцах знак, означавший <цветок>. Вскоре в ее словаре появилось второе слово - <еще>. Когда Уошо хотела продолжения чего-то, что ей нравилось, она складывала пальцы в этот знак - <еще>. Потом пришло слово <открой>, причем Уошо быстро освоила разные его значения. Сначала она делала этот жест, подойдя к двери. Потом стала делать его у закрытой дверцы холодильника. И наконец, на кухне у крана. Постепенно Уошо научилась составлять короткие и простые фразы из лексикона, который волновал ее больше всего: <Дай конфету>, <Сладкое питье>, <Вы меня выпустите из:>, <Вы меня впустите:> Уошо оказалась вежливой обезьяной, часто и охотно пользовалась словами <пожалуйста > и <извините> - <извините, пожалуйста>. Постепенно словарный запас шимпанзе возрос до 175 словжестов, и между Уошо и экспериментаторами стали происходить непродолжительные диалоги. Правда, темы лих <бесед> по-прежнему направлялись интересами не экспериментаторов, а шимпанзе. Если Уошо волновало что-то, она выражала это при помощи повторений, например, <Еще,еще, еще, еще сладкое питье> или <Гулять, гулять, гулять, пожалуйста >. Никто не учил ее этому, как никто не учит прибегать к таким же повторам детей, если они очень хотят чего-то. Когда один из воспитателей, профессор Роджер Футе, показал шимпанзе ее любимые фрукты, га стала быстро жестикулировать. <Еще пожалуйста, фрукты, еще дай мне, еще ты, пожалуйста, еще дай мне, пожалуйста, фрукты, еще дай мне фрукты, дай мне еще, дай мне фрукты, дай мне, Роджер>. Далее шимпанзе продемонстрировала способность образовывать понятия и складывать фразы, которым никто ее не учил. Уошо не было известно слово <утка>, но, увидев утку на озере, она тут же соединила на пальцах два знака <вода> и <птица>. Получилось <водяная птица>. В другом случае, увидев пролетавший вблизи самолет, Уошо языком жестов стала просить своего воспитателя: <Покатай меня на самолете>. Сообщение это вызвало сенсацию в ученом мире Эксперименты, проведенные на шимпанзе, были повторены на гориллах. Семилетняя горилла Коко освоила 645 знаков-жестов, из них 375- активно. Если Коко нездоровилось, врачу не было нужды ломать себе голову, что с ней. Горилла сама отвечала на вопросы, что у нее болит. Но что интересно, страдания других трогали ее не меньше, чем собственные. Заметив однажды лошадь, взнузданную и с уздечкой во рту, горилла пришла в волнение и стала быстро складывать на пальцах знаки:
- Лошадь печальна.
- Лошадь печальна почему? - спросили ее.
- Зубы,- сложила ответ Коко. <Диалоги> с гориллой исследователи всякий раз записывали на видеомагнитофон, с тем чтобы потом просматривать их, демонстрировать коллегам. Коко показали фото другой гориллы, которая вырывалась, когда ее пытались купать в ванной. Коко тут же припомнила, что она и сама терпеть не может этой процедуры и прокомментировала фотографию:
- Там я плачу Исследователей не удивляла уже сама осмысленность этой реакции, для них важно было свидетельство памяти гориллы на события. Через три дня после того, как Коко укусила как-то свою воспитательницу, та показала ей синяк на руке и спросила жестами:
- Что ты сделала мне?
- Укус,- ответила Коко.
- Признаешь?
- Жалею укус царапина.
- Почему укус?
- Рассердилась.
- Почему рассердилась?
- Не знаю. К Коко можно было обращаться и устно, она знает значение около сотни английских слов. Подобно тому как в ребенке всегда удивляет появление чего-то, взявшегося неведомо откуда, того, что он не мог перенять у родителей, также удивительно появление этих <незапрограммированных> черт у гориллы. Никто не учил ее составлять новые слова, когда оказывалось, что ей не хватает запаса. Коко стала делать это сама, подобно Уошо, придумавшей <водяную птицу>. Коко не знала, как называется странное полосатое существо, которое она увидела в вольере зоопарка. Но сразу сработала ассоциативная связь, и Коко сложила знаки: <белый тигр>. Так окрестила она зебру. Коко не знала слова <маска>, но увидев ее, она тут же составила <шляпа на глаза>. И уж, конечно, чему никто не учил гориллу, так это ругаться. Невероятно, но судя по всему, какие-то уничижительные, оскорбительные понятия существовали в ее сознании до и помимо человека. Язык жестов позволил ей лишь выразить это. Как-то, когда воспитательница показала Коко плакат, на котором была изображена горилла, та, по каким-то ей одной понятным причинам пришла в негодование.
- Ты птица,- показала она жестами.
- Я не птица,- возразила воспитательница, удивляясь.
- Нет, ты птица, птица, птица,- зачастила Коко. Как выяснилось потом, в понимании гориллы <птица > была существом низшего порядка. Назвать человека <птицей>, очевидно, все равно, что в человеческом понимании обозвать его <собакой>. В другом случае, когда воспитательница отчитыпала Коко за разорванную куклу (как оказалось потом, не совсем справедливо), горилла ответила ей прямым ругательством: - Ты,- показала она на пальцах,- грязный плохой туалет Возможно, мысль выражена и не совсем изящно. Но разве большинство из нас в ответ на несправедливость реагировало бы не подобным образом? Наверное, мы произнесли бы другие слова, но только за счет большего их запаса. Такие признаки, как черты личности, принято считать присущими только человеку. Наблюдения и контакты с приматами, овладевшими неким запасом человеческих <слов>, заставляют усомниться в этом. <Кто она, личность или животное?> - спросил репортер, в течение нескольких дней наблюдавший гориллу. Исследователи перевели этот вопрос Коко: - Кто ты? - Я отличное животное горилла,- без колебаний ответила Коко. Известны случаи как бы спонтанного обучения животных и даже птиц отдельным словам и целым фразам. Недавно <Правда> рассказала о <говорящем> вороне Карлуше. Вместе со своим хозяином Карлуша часто появляется во время зимней рыбалки на водохранилище близ Мицска. Птица важно вышагивает от лунки к лунке, комментируя улов: <Ок-кунь>, <Ер-рш>. Как и многие его собратья, Карлуша обожает яркие, блестящие предметы, и к концу лова у лунки хозяина собирается целая куча пуговиц, ножей, зажигалок. Потерпевших, которые приходят за своими вещами, он встречает фразой: <Ты х-х-то такой?> Всего в вороньем словаре около шестидесяти слов. До последнего времени вороны, скворцы и попугаи были единственными, кому удавалась имитация человеческой речи. Недавно, однако, к числу их прибавилось еще одно существо - тюлень. Десятилетний тюлень Гувер, чуть ли не с рождения живущий в городском аквариуме Бостона, приветствует посетителей словами <Хау ду ю ду> (<Как поживаете?>), произносимыми густым басом. Хотя словарный запас его весьма ограничен, Гувер нередко болтает сам по себе, без приглашения. По мнению этнопсихологов, тюлень этот - первое млекопитающее, успешно воспроизводящее голос человека. Первое, но не единственное. <Социалистическая индустрия> и некоторые другие советские газеты рассказали о слоне Батыре из карагандинского зоопарка. Как-то утром заведующая секцией парнокопытных Е. Белоусова, проходя мимо клетки слона, услышала вдруг грубый мужской голос: <Попоите Батыра!> Оглянулась - вокруг никого. И снова голос: <Батыр пить>. Это говорил сам слон. Он хотел пить Способность к коммуникации с человеком во многом зависит от <словарного запаса>, от того, насколько сложные символы и какое их число может различать животное. Судя по этому, приматы - далеко не единственные, с кем человек сможет со временем установить диалог. Польский исследователь Дембовский, изучая крыс, обнаружил, что они без особого труда научаются распознавать довольно сложные графические символы. Некоторые из таких символов трудно запомнить даже человеку. Итак, одни исследователи пытаются овладеть <языком животных>, другие - научить самих животных языку человека. Какой путь предпочтительнее? По-видимому, это два правомерных пути, ведущих к единой цели. Познавая язык животных, систему сигналов, которыми обмениваются они, мы приближаемся к пониманию их проблем и круга их ситуаций. Обучая иные существа нашим, человеческим словам, понятиям и знакам, мы приближаем их к пониманию нашего человеческого мира. Человек и животное движутся навстречу друг другу. РАЗ, ДВА, ТРИ, ЧЕТЫРЕ: Детей обучают считать. Но никто не учил этому птиц, живущих на воле. Никто не учил этому муравьев. В одном из экспериментов этологи разрезали приманку на три неравные части и расположили их на муравьиной тропе. Обнаружив их, муравей-разведчик тщательно обнюхал кусочки один за другим, и вскоре каждым из кусков занималась своя группа - 25, 44 и 89 муравьев. Числа эти строго соответствовали размерам приманки Значит ли это, задаются вопросом этологи, что разведчик, вызывая <рабочие команды >, исходил из неких количественных или даже арифметических расчетов? Каким образом передается этот сигнал? Наблюдая за муравьями, можно видеть, как один быстро ощупывает своего сотоварища усиками. <Ощупанный >, в свою очередь, проделывает это с другим муравьем, тот - со следующим и т. д. Сверхскоростная фотосъемка позволила увидеть этот процесс более подробно, стало возможным различить отдельные черты муравьиных жестов. Как пишет О. Жемайтис, <выяснились важные обстоятельства пантомимы: все муравьи передавали друг другу один и тот же сигнал, разговаривали между собой на еще не ясном для энтомологов языке>. Вопрос, подвластен ли представителям животного мира счет, может быть повторен и в отношении птиц. Если у птицы, сидящей на яйцах, вынуть из гнезда одно яйцо, она тут же обнаружит пропажу. Компенсируя потерю, она снесет новое. Если опять вынуть яйцо, все повторится сначала. Неужели птицам доступно понятие числа, хотя бы в самой начальной форме? То, с какой легкостью удается обучить их счету, говорит в пользу этого. Голубя научили клевать 5 зерен. Не больше и не меньше. Перед ним 3 зерна и куча зерен в стороне. Он склевывает эти 3, подходит к куче, берет из нее 2 (только два!) зерна и вопросительно смотрит на экспериментатора: <Я правильно сделал?> Обучению счету поддаются даже курицы, которых принято считать эталоном глупости в пернатом мире. Что же касается соек, то они просто изумили исследователей. На стенде расставлены десятки разноцветных коробок. Между ними прохаживается птица, время от времени поднимая длинным клювом то одну крышку, то другую и заглядывая внутрь. Она будет делать так, пока не выполнит задание: из коробок с черными крышками она должна съесть 2 зерна (и ни одним больше!), из зеленых - 3, из красных - 4, из белых - 5 зерен. Перепробовав несколько коробок с черными крышками и найдя в них одно зерно, а потом, наконец, второе, она переходит к зеленым и так вплоть до последних. В другом эксперименте немецкого исследователя А. Келера сойка должна была открыть коробку с тем же числом точек, что и на <предъявленной> ей карточке. При этом размеры и расположение точек разнились весьма Не исключено, что <муравьиная цивилизация> сложнее и содержательнее, чем мы об этом порой думаем. Как выяснили румынские исследователи, у муравьев есть <воспитатели>, которые пестуют маленьких в <яслях> и даже регулярно выводят их погулять из муравейника. Есть <медики> - они ежедневно проводят <профилактический осмотр> обитателей и, если нужно, <госпитализируют> и даже оперируют пациентов - ампутируют поврежденные или больные конечности. Есть даже <кладбища>, куда могильщики относят умерших собратьев и зарывают их. Но самое интересное - некоторые виды южноамериканских муравьев делают то, что в применении к человеку мы назвали бы <земледелием>. Они заполняют землей большие трещины в стволах деревьев и <засевают> эти плантации. Когда урожай созревает, семена идут в пищу, а соломки- на строительство. значительно. Важно было уловить именно числовое соответствие . В другом случае эту же задачу, но в усложненном варианте решал ворон Якоб (рис. Стрелка на рисунке указывает на ту единственную коробку, которую ворон должен был выбрать. <Такое поведение,- заключает исследователь,- можно объяснить только тем, что птицы действительно умеют считать >. До последнего времени принято было полагать, что птицы способны считать до 7, не больше. Попугай Жако перешел атот птичий предел, научившись считать до 8. Когда загорается 3, 6, 8 лампочек, Жако важно подходит к коробке, в которой насыпаны зерна, и съедает из нее ровно столько зерен, сколько горит лампочек. Но вот лампочки гаснут. Вместо них раздаются подряд несколько звуков флейты. Никто не обучал Жако, не объяснял ему, что должен делать он в этом случае. После секундной паузы он снова подходит к коробке и берет столько зерен, сколько раз прозвучала флейта. Тогда опыт усложняют еще больше. Зерна убирают. Вместо них на стенде коробки с разным числом точек на них. Снова звучит флейта,- два раза. Жако ходит между коробок, пока не находит ту, на крышке которой две точки. Как и в предыдущем случае, попугая этому никто не учил. Он <угадал>, <догадался>, <сообразил сам> - связать два следующих друг за другом звука и две точки, расположенные рядом. По словам Реми Шовена, <такие решения близки к человеческим>. Близки к человеческим и некоторые реакции шимпанзе, связанные со счетом. Обученный счету шимпанзе вынимает из коробки столько соломинок, сколько его попросят,- 4, 2, 3. Но вот, когда у него осталось всего 4 соломинки, экспериментатор просит дать ему 5. После секундного замешательства обезьяна ломает одну соломинку пополам и, торжествуя, протягивает требуемые 5 соломинок. Как и в опытах с попугаем Жако или другими шимпанзе, Сарой и Уошо, ситуация эта из тех, с которыми они не могли бы встретиться вне контакта с человеком. Контакты эти оставляют свои следы в мире живого. Пусть на уровне отдельных особей, они содействуют их <поумнению>.

СПАСАЮЩИЕ ДРУГИХ
Нам все галки, вороны или воробьи кажутся <на одно лицо> (как, возможно, и мы им). Сами же они весьма точно распознают членов своей стаи и друг друга в отдельности. Иногда молодые галки, еще не уразумевшие, как важно в жизни иметь свою стаю и держаться своей стаи, случайно прибиваются к чужим сообществам. Взрослые галки, усмотрев своих в чужой компании, особыми криками тотчас отзывают их обратно. Птицы без особого труда отыскивают своего брачного партнера и детей даже в огромной, двухтысячной стае У некоторых животных и птиц, живущих сообществами, встречается феномен, обозначить который скорее всего можно было бы человеческим словом <дружба>. <Дружить> может пара птиц, пара животных. Поскольку они - представители одного пола, их предпочтение и интерес друг к другу не носит характера брачного интереса или брачного предпочтения. Так, две <подружившиеся> в неволе гориллы, когда их рассадили в разные клетки, <угощали> одна другую, протягивая друг другу лакомства через прутья клетки. Пара ворон, которые <дружат>, при встрече выполняют своего рода приветственный ритуал, сопровождая его определенным набором звуков. Эти звуки они адресуют только друг к другу. Именно эти звуки, которыми они не обращаются ни к какой другой птице, издают вороны, когда хотят подозвать друг друга. Что это, неужели начало индивидуального обозначения, зарождение <имени> или <клички>? Этот же удивительный феномен <индивидуального обозначения> обнаружен у другой птицы семейства вороновых - малабарской сорочьей славки. Но если эмоциональные привязанности присущи птицам, то тем более они свойственны высшим животным. Об устойчивых <дружеских узах>, возникающих, в частности, у шимпанзе, рассказывает Е. Н. Панов. Трогательную деталь упоминает чешский исследователь Б. Гржимек: шимпанзе, увидев на плакате изображение другого шимпанзе, старается обычно поцеловать своего сородича. В каиой мере животные действительно способны сопереживать, сострадать друг другу? Был поставлен эксперимент на существах, казалось бы, меньше всего предрасположенных к этому чувству. Группу крыс обучили: чтобы получить пищу, надо нажать на рычаг. Когда они освоили это, опыт был усложнен: нажимая на рычаг, крыса всякий раз причиняла другой крысе сильную физическую боль, она слышала ее писк и видела, как другая корчится от боли. Едва крысам стала понятна эта связь, как большинство из них тут же перестали нажимать на рычаг. Другая, тоже многочисленная группа, перестала нажимать на рычаг после того только, как сама побывала в положении тех, кому причиняется боль. И лишь небольшая часть продолжала нажимать на рычаг, чтобы получать пищу ценою страданий других. Поведение последних - жестокость исследователи квалифицировали как отклонение от нормы. Нормой же было поведение большинства - крысы готовы были терпеть голод, но не причинять боли собратьям. Выводы эти получили подтверждение в экспериментах на крысах, проведенных в Институте высшей нервной деятельности АН СССР Фактов, свидетельствующих о дружбе животных, об их способности <сострадать> друг другу, слишком много, чтобы исследователи могли их не заметить. Такие поведенческие акты описываются некоторыми из них как <проявления альтруизма> Как констатирует английский исследователь У. Томпсон, <эта способность, требующая высокоразвитого интеллекта и являющаяся одной из особенностей психики человека, может в то же время встречаться, конечно, в значительно менее развитой форме, и у животных>. Об <альтруистическом поведении>, наблюдаемом у птиц и зверей, писал и известный советский исследователь член-корреспондент АН СССР Л. В. Крушинский. Подчеркивая внимание и нежность, которыми окружают своих детенышей павианы, он пояснял это следующими словами: <Думаю, не будет сильной натяжкой сказать, что они ощущают то чувство к детенышам, которое можно охарактеризовать словом <любовь>. Множество наблюдений свидетельствуют о том, что животные и птицы с готовностью приходят на помощь друг другу. Вороны и сороки с криком летят выручать своих раненых. Сурки никогда не бросают своих раненых, а, рискуя собой, стараются затащить их в норы. Всегда помогают своим раненым и больным дельфины и обезьяны. Убегая от хищника или охотника, обезьяны несут на себе своих раненых, хотя это увеличивает их собственный риск. Так же поступают в минуту опасности и слоны. Во время бегства они поддерживают с двух сторон раненых и больных, помогая им скрыться. Безусловно, можно сказать, что здесь действует механизм инстинкта. Сурок не думает: <Вот какой хороший сурок ранен. Спасу-ка я его, чтобы нас, сурков, было много>. Как не думаем мы, когда бросаемся спасать человека, хороший ли это человек. А может, он растратчик, браконьер или морально неустойчив? Как и вороны, дельфины или слоны, мы не задаемся таким вопросом. Мы видим представителя нашего вида в беде и бросаемся ему на помощь. Известны случаи, и их много, когда звери и птицы приходят на помощь существам совершенно иного рода и племени, в том числе человеку. Чайки, например, оказывали помощь даже своим бывшим врагам: они спасали ворон. Дело в том, что воронам тоже нравится ловить рыбу. Единственное, чего не хватает им, это ловкости и профессионализма, которые есть у чаек. Как-то на Волге чайки, носясь над самой водой, ловили рыбу. Одна из ворон попробовала повторить их маневр и с высоты тоже спикировала было на рыбу, но волна захлестнула ее, и ворона стала тонуть. Чайки тут же прекратили свою охоту и бросились ей на помощь. Одна за другой они подныривали под нее, выталкивая птицу из воды. Наконец вороне удалось взлететь.

Другой, подобный же случай: <Рейдовый катер <Измаильский пионер> возвращался в порт. Стоявшие на палубе пассажиры и моряки стали свидетелями необычайного зрелища. Над самой гладью Дуная стремительно пронеслась ворона. Не рассчитав, по-видимому, траекторию своего полета, она ударилась о фальшборт идущего судна и камнем упала в воду. Крылья ее намокли, ворона не могла взлететь. На крики вороны прилетела стая чаек, которых <сигналы бедствия> не оставили равнодушными. Чайки начали <пикировать>, хватая клювами утопающую птицу. Первые их попытки не увенчались успехом. Но вот одни из сильных белокрылых <морячек> изловчилась, схватила ворону клювом и стрелой вылетела с ней на берег>. Очевидно, подобные действия - не такое уж исключение в мире живого. В Замбии у одного хозяина жили собака и ворона. Однажды собака пропала. Между тем с вороной происходило что-то странное. Птица стала прожорлива необычайно. Схватив кусок, она улетала с ним, а вернувшись, громким карканьем требовала еще. Хозяину пришло в голову проследить, куда же летает ворона. Он сделал это и нашел свою собаку, которая попала в капкан. Собака была жива и даже весела, особенно при виде хозяина. Рядом сидела ворона и смотрела, как собака ела очередной принесенный ею кусок. Другой случай. Как-то в Средней Азии на турбазе заприметили, что большой белый пес постоянно выпрашивает хлеб и носит его куда-то по дороге, ведущей в горы. Оказалось, пес носил хлеб на пастбище теленку, с которым подружился. <Видел, как остался один теленок без матери,- пояснил знавший историю сторож местной турбазы Абдукарим-ока,- затосковал малыш, а когда покормили хлебом - повеселел. Шарик понял все и теперь каждый день бегает в соседний кишлак, добывает хлеб маленькому другу> О собаках, спасающих людей, писалось много. О дельфинах, приходивших на помощь человеку в открытом море, упоминали еще древние. Правда, долгое время к сообщениям этим относились скептически. Сейчас нам известно, сейчас мы должны признать: да, дельфины спасают людей. Об одном таком случае рассказали многие газеты мира. Каирский инженер Махмуд Вали оказался в открытом море на надувном матраце. Волны и течение уносили его все дальше от берега, и он несомненно погиб бы, не приди ему на помощь дельфины. Почти сутки, несколько десятков километров толкали они матрац к берегу, пока инженер не был наконец спасен. Корреспондент <Известий>, побывавший у Махмуда, рассказал этот случай читателям своей газеты Корреспондент <Известий> в Эфиопии сообщал о подобном же случае. В нескольких километрах от берега, в открытом море рыбаки заметили человека - он держался на плаву, хотя не подавал никаких признаков жизни. Но самое странное - хотя был отлив и его должно было бы относить в океан, человек двигался к берегу. <Рыбаки,- писал корреспондент,- отчетливо видели: человека кто-то подталкивал к спасительным рифам, до которых было уже рукой подать. Тогда и они поплыли к выступавшим из воды скалам>. На берегу, придя в себя, спасенный рассказал, что во время подводной охоты ему стало плохо, он потерял сознание и, наверное, погиб бы, если бы не дельфины, которые пришли на помощь. Первый случай (с египтянином), произошел в Средиземном море. Другой - у побережья Африки, в Индийском океане. Нечто подобное случилось недавно у берега Австралии. Одиннадцатилетнего Ника Кристидиса штормовая волна смыла с борта большой лодки, на которой он рискнул выйти со своими друзьями в океан. Когда спасатели обнаружили мальчика, они были поражены - вокруг Ника кружило несколько акул, а крупный дельфин, державшийся рядом, не давал им напасть на него. Ник рассказал потом, что дельфин подплыл к нему сразу же, как он упал в воду, и не оставлял его затем ни на секунду Все три эпизода произошли в местах, разделенных между собой тысячами километров. Похоже, перед нами некая устойчивая черта в поведении дельфинов - спасать людей, приходить им на помощь. Число таких случаев, считают некоторые, возросло в последнее время, когда охота на дельфинов была запрещена почти повсеместно. То, что человек не исключен из великого круга участия, радостно и утешительно. Природа, мир живого, породившие нас, не отступились от человека. К страдающему, гибнущему человеку другие существа приходят на помощь так же, как они приходят порою друг к другу. Исследователь, работавший с шимпанзе, взял стул, чтобы придвинуть его к клетке, и сильно занозил руку. Он стал было пытаться вынуть занозу, когда заметил, что шимпанзе, придвинувшись к самим прутьям, с состраданием наблюдает за его усилиями. <В следующее мгновение,- рассказывает он,- я сам не мог понять, как это произошло, я протянул ей мою руку, она схватила ее и сунула мой палец в рот. Потом, нажимая ногтем большого пальца, она умело выдавила занозу>. В другом случае, когда исследователь никак не мог заставить шимпанзе слезть с дерева, он притворился, будто ушиб руку. Обезьяна тут же соскочила вниз и принялась сочувственно поглаживать его по руке. Отдельные случаи эти, будучи рассыпаны в памяти, скоро исчезают и забываются. Собранные воедино, они заставляют о многом задуматься. Что стоит за действиями живых существ, приходящих на помощь друг к другу и человеку? Разум? Инстинкт? Благоговение перед жизнью, о котором писал Альберт Швейцер?
ЧУВСТВО ПРЕКРАСНОГО?
Не только птицы, но и некоторые животные умеют, оказывается, и любят петь.
Причем не водиночку - мы имеем в виду не любовный призыв самца или самки, а именно хором.Хором, в унисон <поют> белки, бурундуки, иногда волки в тундре. Хором поют обезьяны. Вечерами гиббоны взбираются на верхушки деревьев и хором исполняют общую мелодию. Даже человеку понятен радостный, мажорный тон их песни Часто поют дуэтом супружеские пары обезьян. А две пары гиббонов, живущие во франкфуртском зоопарке, составили даже квартет. Самки начинают каждый <куплет> одновременно, а самцы в определенный момент хором подхватывают мелодию Французские исследователи, записавшие на магнитофоне десятки песен гиббонов, считают, что песни эти разделяются на <куплеты>, некоторые из них повторяются. Они предполагают также, что пение обезьян несет в себе какую-то информацию. От поющих обезьян - к поющим тюленям. Один датский ихтиолог присутствовал на Гебридских островах при следующей сцене. Заметив на берегу нескольких тюленей, островитяне пропели им какую-то народную песню. Едва замолкли их голоса, как один из тюленей тут же воспроизвел эту мелодию чистым контральто Только наша отстраненность от мира других живых существ заставляет нас удивляться всему этому. Но удивляться должно не этому, а тому, что нам это кажется странным. Ибо все это - и поющие гиббоны и тюлени, исполняющие мелодии,- естественно, повседневно, присуще природе и миру. Каждый год в Атлантике с юга на север движутся стада китов. Всякий раз, попадая в зону Багамских островов, они начинают петь. Много часов море бывает оглашено звуками их песен. Киты исполняют их хором, не сбиваясь с такта и не перебивая друг друга. Песни китов были записаны исследователями Принстонского университета. Каждая песня складывается примерно из 6 тем, состоящих из нескольких музыкальных фраз. Пассажи, или темы, исполняются в строгой последовательности. Вся песня длится от 5 минут до получаса. Когда сравнили песни китов за 20 лет, оказалось, что каждый год они меняют свой репертуар. Причем песни рядом лежащих лет более схожи между собой, чем лет более отдаленных. Поют не только атлантические киты, поют и тихоокеанские, проплывая мимо Гавайев. И хотя между ними и атлантическими китами нет контакта, песни их строятся по одному и тому же принципу Как сообщает журнал <Сайенс дайджест>, в песнях китов обнаружены многократно повторяющиеся фрагменты и <рифмоподобные созвучия> Летом 1977 года американский космический корабль <Вояджер> отправился к другим, отдаленным мирам Галактики, неся на борту информацию о нашей Земле. 65 делегатов ООН произнесли на своих языках слова приветствия, которые миллионы лет спустя прозвучат, возможно, для других существ. Но в записи, которую несет <Вояджер> сквозь пространство, есть не только это. Рядом с речами делегатов магнитная запись хранит другие звуки - песни китов. Жизнь, обитающая в океанах нашей планеты, приветствует жизнь неведомых иных миров. Некоторые существа проявляют тягу к украшениям, блестящим предметам и ярким цветам. Если бы мы наблюдали подобные устойчивые предпочтения у человека, мы назвали бы это <зарождением эстетического чувства >. А как назвать это, какой найти термин в применении к иным существам, не человеку? Известные советские дрессировщики В. К. и В. Ф. Ивановы, 20 лет работающие с шимпанзе, рассказывают: случайно обнаружив зеркало, шимпанзе начинают с интересом разглядывать себя то в профиль, то анфас, принимать разные позы. Если вблизи оказываются яркие лоскуты или ленты, они тут же идут в ход. Шимпанзе стараются <украсить себя>, как только могут,- повязывают ленты и лоскуты на голове, на шее, прикладывают их к груди. Привыкнув выступать в штанах или в куртке, шимпанзе довольно быстро начинает придавать значение одежде. Он радуется обновке, особенно яркой, старается и других шимпанзе приобщить к своей радости, обратить их внимание на свою одежду. Другие тоже не остаются равнодушны - разглядывают, стараются потрогать обнову. Не берусь утверждать, что здесь действуют те же мотивы, но интерес к ярким, красивым, как назвали бы их мы, предметам проявляют и некоторые птицы. Сороки, например, собирают в своих гнездах целые <частные коллекции> блестящих камешков, стеклышек, кусочков фольги - предметов с точки зрения функционирования птицы как биологической особи совершенно бесполезных. Тем не менее сорока долгие часы проводит, созерцая, раскладывая и перекладывая свои сокровища. В отличие от сороки австралийская птица шалашник свое <стремление к прекрасному> удовлетворяет иным, более сложным путем. Шалашником эту птицу называют потому, что она строит домики в форме шалаша, с плоской площадкой перед входом. Сооружения эти всегда строго ориентированы с севера на юг. Цветы, которыми украшает он стенки шалаша, укрепляются им таким образом, что они смотрят вверх, как растут. Если перевернуть цветок, птица приходит в сильное возбуждечие и тут же ставит его как надо, как полагается, как ей представляется правильным. Случается, во время строительства шалаша птицы бешено ссорятся между собой - главным образом на <эстетической почве>, изза того, что одна приносит цветок, а другая убирает его. Таким образом, существует некая система предпочтений, которых птицы строго придерживаются. Предпочтения эти продиктованы, видимо, не практической целесообразностью. Чем же тогда? Вправе ли мы говорить об <эстетических предпочтениях>? Каждый день шалашник убирает увядшие цветы и приносит новые. Из всех цветов почему-то он предпочитает синие. Любовь к синему так же стойка, как нелюбовь ко всему красному - любой красный предмет, оказавшийся вблизи шалаша, он уносит как можно дальше. В синий же цвет раскрашивает шалашник и стенки домика, и даже свою грудь. Для этого сначала он изготовляет краску - тщательно разжевывает синие ягоды. Вели же поблизости оказывается место, где живут люди, хозяйкам приходится прятать синьку. Шалашники быстро уразумели, для чего она служит, и в период строительства устраивают буквально охоту за ней. Потом птицы изготовляют кисти. Как пишут исследователи, это <настоящие малярные кисти> миниатюрных размеров и сделанные из лубяного волокна некоторых пород деревьев. Держа эту кисть в клюве, шалашник макает ее в краску и раскрашивает свою грудь и стенки домика. Площадку перед домом птицы украшают цветами, ракушками, старательно подобранными листьями. Время от времени шалашник меняет <экспозицию> - приносит новую раковину и, чтобы найти ей наилучшее место, переставляет все остальные раковины и листья.

Вроде бы ничего не забыл...
[√] До скорого, All !

▌║▐║│║▌║││║║ /http://adf.ly/1Y63НZ/
2║5080▌244║0 /P2Pirates@Mail.ru_/ _DreamLand laboratory

-+- Моему первому компьютеру 9375 дней (или 302 месяца)
+ Origin: Все гениальное - простынь. (2:5080/244)
─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─=─


Вроде бы ничего не забыл...
[√] До скорого, All !

▌║▐║│║▌║││║║ /http://adf.ly/1Y63НZ/
2║5080▌244║0 /P2Pirates@Mail.ru_/ _DreamLand laboratory

--- Моему первому компьютеру 9375 дней (или 302 месяца)
Ответить с цитированием
Ответ

Опции темы
Опции просмотра

Ваши права в разделе
Вы не можете создавать новые темы
Вы не можете отвечать в темах
Вы не можете прикреплять вложения
Вы не можете редактировать свои сообщения

BB коды Вкл.
Смайлы Вкл.
[IMG] код Вкл.
HTML код Выкл.

Быстрый переход


Текущее время: 00:46. Часовой пояс GMT +4.


Powered by vBulletin® Version 3.8.7
Copyright ©2000 - 2024, vBulletin Solutions, Inc. Перевод: zCarot