#1
|
|||
|
|||
Как власть и интеллигенция играют с идеей совращения
Boris Paleev написал(а) к All в Nov 18 20:01:08 по местному времени:
Нello All! Деловая газета "Взгляд" https://vz.ru/opinions/2018/11/15/949380.html Как власть и интеллигенция играют с идеей совращения Андрей Тесля кандидат философских наук, БФУ имени И. Канта, Калининград 15 ноября 2018, 09::26 Фото: Andrew Lubimov/AP/ТАСС В стране, история которой последние сто лет - пятьдесят оттенков красного, выстраивать консервативные позиции - значит отпускать свою политическую чувственность на произвол - собственного усмотрения, страстей, влечений. Русскому образованному обществу свойственно обвинять народ в косности - в частности, в неспособности терпимо отнестись к многообразию ориентаций, нелюбви к подчеркиванию своего нетрадиционного сексуального выбора. И столь же свойственно винить наличную власть в игре на этих темных чувствах - эксплуатации невежества, страхов и фобий. Но стоит отметить, что едва речь заходит о гораздо менее существенном - или, по крайней мере, гораздо более являющемся предметом сознательного выбора и конструирования, в отличие от собственной сексуальности - например, вопросов ориентации политической - и здесь картина меняется радикально. Те, кто только что были столпами учения о свободном выборе, вариативности и многообразия сочетаний, демонстрируют черты вполне патриархального взгляда. С пафосом рассказывая о верности выбору, о невозможности поступиться принципами и о том, что твоя ориентация определяет тебя целиком, в том числе и в моральном плане. В зависимости от того, какой ты ориентации, столпы общества могут определить - тварь ты дрожащая или право имеешь - и даже мимолетный интеллектуальный флирт с представителями других ориентаций накладывает несмываемое пятно на репутацию, если, разумеется, об этом приключении узнают соратники по партии. И что объединяет риторику властей и нашей образованной публики, так это убеждение, что народ в сущности - тот же "добрый дикарь". Он прекрасен в своем естественном состоянии, но эта естественность может быть уничтожена одним касанием. Это очень странное представление о естественности - потому что она оказывается крайне неустойчивой. Ведь когда обычно мы говорим о естественном - то речь идет о способном противостоять вызовам, восстанавливаться в силу внутренней логики. Естественное - это то, что происходит само собой, когда дела отпускаются на самотек. То есть в обычном понимании естественное - это устойчивое, а в разбираемом нами понимании - это синоним правильного. Естественное в первом смысле - это колея, выбить из которой почти невозможно, во втором - это тонкий канат, натянутый над пропастью, удержаться на котором можно лишь при помощи постоянно прилагаемых усилий. В этом понимании хрупкости "естественной" ориентации объединяется страх перед гей-парадом в Москве - который, будь он разрешен, разрушит весь порядок бытия, и страх перед русскими переводами Карла Шмитта, прочитав которые, невинные русские юноши до и за тридцать сделаются фашистами. В действительности выходит, что и власть, и интеллигенция одинаково играют с идеей совращения. Объект совращения и в первом, и во втором случае - народ. Он обладает странными чертами - выживая в условиях от крайнего севера до крайнего юга, от времен урядников и комиссаров в пыльных шлемах вплоть до эффективных менеджеров всех поколений, он оказывается тем не менее совершенно непорочен и способен отдаться первому встречному. Он мудр - но при этом наивен, он тот, кого превозносят - и при этом он желанный объект обладания, которому нет возможности доверять. И власть, и интеллигенция разыгрывают, вольно или невольно, историю Гумберта Гумберта. Впрочем, история про ориентации и вариативность в случае политическом оборачивается и другим рядом сходств с ориентациями сексуальными - так, когда пытаются оправдать допустимость иных позиций, то зачастую рассказывают про "врожденное" (вплоть до поисков генетической природы консерватизма). Здесь работает двойная логика - с одной стороны, это можно использовать как аргументацию, далее ведущую к "расовой чистоте", с другой - в рамках той же биологизаторской модели - по аналогии с попытками оправдать негетеросексуальный выбор, популярными в конце прошлого века - рассказывают про "особый случай", "врожденное", не зависящее от воли, произвола - и, следовательно, то, за что человек не несет ответственности. Это не украшает его, допустим, но мы - просвещенные, умные, либеральные - должны не только понять и простить консерватора, но и обеспечить ему условия для полноценной жизни - начиная хотя бы с пандусов. Вглядываясь в эти реакции - со сдержанным удивлением замечаешь, что отечественный интеллектуал в своем политическом высказывании нередко весьма патриархален. Не на уровне конкретных утверждений - тут он может быть весьма прогрессивен - а на уровне структур. Он утверждает естественный порядок, норму - и требование соответствовать ей. Отступления от того, что он почитает нормой, он полагает изменой естеству со всеми вытекающими - до готовности исключить изменившего из числа рода человеческого, утверждая, что это сделал уже сам изменивший - ведь он посягнул на то, что составляет его человеческую сущность. В этом плане - на наш взгляд - у отечественного консерватизма весьма радужные перспективы. Поскольку он по определению про конструирование, про поиск и выстраивание идентичностей. В стране, история которой последние сто лет - пятьдесят оттенков красного, выстраивать консервативные позиции - значит изобретать и варьировать, отпускать свою политическую чувственность на произвол - собственного усмотрения, страстей, влечений. Это история не про навязанные идентичности, а про свободный выбор политической ориентации. И если отечественному консерватизму и не суждено во всем своем разнообразии стать большинством, то борьба за права этого меньшинства - цель, способная объединить консервативные и либеральные ценности, не говоря о современных социалистах. Что и есть искомый синтез, соборность и хоровое начало - в его реальном бытии. (в соавторстве с Владасом Повилайтисом) Best regards, Boris --- Ручка шариковая, цена 1.1.5-021027 |